Пьеса: Сон в летнюю ночь
Автор: Уильям Шекспир (перевод - Борис Пастернак, обработка Валерия Беляковича, песни Михаила Докина).
Постановка: Валерий Белякович,1996.
В ролях: Алексей Ванин, Ирина Бочоришвили, Александр Гришин, Карина Дымонт, Александр Горшков, Жанна Чирва, Олег Леушин, Нина Персиянинова, Дмитрий Гусев, Вячеслав Гришечкин, Сергей Белякович, Виктор Авилов, Виктор Борисов, Владимир Коппалов, Михаил Белякович и др.
Дата просмотра: 11 марта 2003 года.
ОЦЕНКА: 5+ (повторюсь - поставил бы 6+, но система оценок не позволяет).

Перед тем, как читать эту статью, советую прочитать обзор спектакля , написанный в 2001 г.

Постановка, изменения.

Кстати : учтите, в этом спектакле текст Шекспира особенно серьезно переделан; сцены актеров - сильнее всего (там от Шекспира почти ничего не осталось), но и другие сцены редактировались долго и старательно (причем за время существования спектакля текст изменился довольно сильно; к тому же здесь актерская импровизация считается хорошим тоном).

Использованные в "Сне" постановчные приемы я изложил довольно полно, серьезных же изменений почти не произошло...

Вернее, крупное изменение я заметил лишь одно - лесной мир стал более мистичен, загадочен (этому помогают дым, свет и обретшее новый смысл музыкальное сопровождение); вернее, лесной мир, когда в нем находятся люди, не духи, для духов это по-прежнему быстрый, веселый мирок.

Еще одно важное изменение - гораздо ярче, заметнее стал "задний план", добавлено множество любопытных деталей, ряд из них откровенно комичен (духи, изображающие на заднем плане "Танец маленьких лебедей", когда Титания укладывается спать в первом акте - причем один, оставший, вовсе не танцует, а изображает, пожалуй, уборщицу; Филострат, грызущий семечки огромной бутафорской ромашки в сцене второго акта, когда обнаруживаются влюбленные пары; изменение в движениях людей при встрече с духами (поначалу застывают, далее - "замедленная съемка"; думаю, сюда относится и хор с зажженными свечами во время свадебного исполнения очередной песни перед финалом, "анти-мистерия"; несомненно относятся разговоры придворных с актерами в финале), ряд, напротив, серьезен, помогает лучше понять психологию персонажей (поведение фавнов и фей в массовых сценах, поведение разных героев в лесных сценах - так, интересно наблюдать и за поведением Оберона, завидевшего Лизандра и Гермию, и за поведением Лизандра, когда говорит Гермия).

Наконец, мелкие изменения - перед сценой с обнаружением влюбленных пар свет полностью гаснет, затем же несколько секунд разгорается (впрочем, не достигая прежнего уровня, становится чуть темнее); теперь "баллада Основы", некогда просто стихи, стала пародией на народную песню, причем начинается она без фоновой музыки, продолжаясь под нее; завидев Титанию и Оберона, явившихся на свадьбу, забывшийся Основа издает ослиный крик - по счастью, это ни к чему не приводит.

Что я не упомянул в прошлый раз - замечательные музыкальные сцены без слов (первое появление фавнов и фей, завершение безумного хоровода в первом акте, когда к людям присоединяются фавны и феи - далее тишину разрывает песня, которая звучит, пока всех не разгоняет Оберон, да и тогда Пэк по инерции пару секунд поет; наконец, выход на поклоны); репризу, где Елена уговаривает Деметрия "лечь и отдохнуть", поглаживая его (помнится, перед первым прогоном режиссер называл "Сон" эротической комедией...), он же пытается отпугнуть ее, выставив назад острые локти, и в конце концов высвобождается; то, что несколько раз одна музыкальная композиция использована для разных песенных дуэтов (Гермия и Лизандр - и Тесей с Ипполитой; другая музыка: у Тесея с Ипполитой - и Оберона с Титанией); то, что второй акт начинается под ту же песню, что и первый, но здесь она (с ее новым текстом) звучит шутливо (что и правильно - свадьба-то "потешная"), при этом во втором акте исполняют песню несколько дуэтов "фавн-фея", часть слов отдается феям, часть - фавнам.

Что бы я поправил - мир фавнов я бы сейчас назвал бодрым, быстрым, мир же фей более медленный, мелодичный...

Новый свет позволяет позволяет сделать спектакль ярче, праздничнее; не мешает этому и дым, создающий загадочность в лесных сценах.

Ярки и частично изменившиеся костюмы (ряд изменений внесен в "лесные" костюмы - голова Оберона украшена венцом, а голова Титании короной из трех цветок; Пэку повесили на шею тренерский свисток; частично изменены, став более яркими, выделяющимися, костюмы афинян; наконец, в финале Дудке на голову надели шутовской колпак с бубенчиками).

(И еще - сейчас я бы не сказал, что все афинские костюмы строго-серьезны, есть среди них и необычные, та же украшенная ягодами одежда Ипполиты и Тесея - кстати, у Ипполиты появился монокль, спрятанных среди ягод, через него она разглядывает задний план в сцене обнаружения влюбленных пар)

Актеры, версия 2003 г.

Для начала - об актерах, смешившихся после 2001 г.

Олег Леушин (Оберон) придал своему герою то, чего раньше не было - человечность...

В начале это не очень заметно - и этот Оберон, как предыдущие, резок и жесток с Титанией (при этом, по-моему, в этот момент он царь серьезнее, могущественней своих предшественников, в нем больше деспотического), подшутить над ней он явно собирается с удовольствием (что особенно ясно видно после слов - "влюбится в первое живое существо, которое полюбит"; далее Оберон явно с удовольствием перечисляет тех зверей, в которых можно влюбиться).

Соответственно, и пока Оберон не знает, в кого влюбится заколдованная супруга, он может с удовольствием подшучивать над ходящими по лесу людьми; но вот когда оказывается, что Титания влюбилась в осла...

Теперь царь леса не находит себе места, не может простить себя за то, что наделал, злится на себя и за то, что колдовал, и за то, что расколдовать (да и вообще признать свою ошибку) не позволяет гордость; поэтому он регулярно срывается и начинает отчитывать своих подчиненных (поначалу не крича на них, скорее с отвращением в голосе - мол, какие же гадости вас радуют - во втором же действии уже и крича, даже бросается на Пэка; впрочем, тот сам его довел до белого каления).

Еще один удачный момент - сцена воссоединения с Титанией, когда бросившийся в омут (в начале сцены Леушин убедительно изображает это) Оберон капля по капле, часто останавливаясь, выдавливает из себя слова (один раз, впрочем, срываясь в совершенно неуместный командный тон - на словах "Верни мне радость бытия, ПРОШУ!"), затем же, получив прощение, превращается в радостного мальчишку, радостно повторяющего за Титанией, что это "И мне, и мне, и мне!" послужит уроком (и еще одна отличная придумка - в ответ на очередные слова Титании звучит "И я, и я, и-яа", после невольного ослиного крика Оберон отчаянно бьет себя в грудь; но нет, обошлось).

Еще одна особенность игры Леушина - то, как он читает шекспировско-пастернаковские стихи; не теряя ритма, актер не забывает и про общее состояние своего героя, поэтому многие фразы звучат гораздо убедительнее, чем в тексте, благодаря удачно расставленным паузам, сменам интонаций; поэтому сцена чтения (у Леушина - придумывания на ходу, что позволяет по-новому понять "роскошное угу-гу волос"; царь леса попросту не смог подобрать ничего подходящего к ритму) стихов во втором акте не выделяется на фоне других, не менее удачных сценок - и возвышенного, серьезно-протяжного монолога про Цветок Любви, и различных мелких фразок, наполненных неожиданным смыслом (к примеру, "Как разум наш порой в разлад вступает с чувствами" произносится так, что видно - да, действительно, вступает).

Удачно и исполнение песен; впрочем, петь Оберону почти не приходится...

Роль Оберона в очередной раз доказывает: Леушин - один из лучших актеров театра.

Дмитрий Гусев (Пэк) развивает образ, созданный Михаилом Докиным - вновь на сцене пластичный, быстрый, веселый дух, причудливо меняющий интонации, умеющий быть не только весельчаком, но и усталым духом, и исполнителем монологов (концы действий), и исполнителем пародии на серьезного чиновника (когда Пэк, выслушав стихи Оберона, начинает намеренно выводить того из себя, дабы тот наконец решился вернуться к Титании - здесь Гусев совершенно замечательно играет своим голосом, делая тот более басовитым)...

Роль не очень дает развернуться; Пэк все-таки в основном на заднем плане, появляясь лишь в нескольких сценах... И все же кое-что нельзя не заметить - да, Пэк Докина был тоже весел, но не так весел, он был более взрослым, остепенившимся духом, герой же Гусева ребячлив (не случайно в начале игр с Цветком, когда Пэк в хорошем настроении, зрители слышат следующее - "Ну ладно, сейчас мы их колданем... (смущенный смешок) ну, в смысле, заколдуем").

Песни, опять же, звучат убедительно; впрочем, в основном Пэк не поет, а дирижирует пением (так было и раньше).

Пока что мне трудно определить, насколько широко амплуа Гусева; но вот таких игривых шутников он играет блистательно.

Александр Гришин (Лизандр) далеко ушел от образа, который создал Александр Наумов .

До сцен с безумием его Лизандр в основном суховат, деловит, эмоции у него, конечно, есть, однако проявляет он их редко, когда же проявляет, это резко выделяется на фоне спокойной, неторопливой манеры разговора (cобственно, единственная эмоция, заметная хорошо - хорошее (но при этом, я бы сказал, снисходительное) отношение к Гермии; остальные проявляются в одной-двух фразах, впрочем, и эти редкие моменты запоминаются - как, к примеру, пародия на суровых героев боевиков, когда Лизандр убеждает возлюбленную бежать из Афин)...

Кроме того, этот Лизандр вновь "поет рулады"; при первом прогоне в июне 1996 г. было нечто подобное (Наумов пел под фонограмму песни Визбора "Солнышко лесное"), после достаточно быстро было убрано... Гришин же несколько строк, ранее бывших простыми стихами, превратил в задорную пародию на современную эстраду (восхваление Гермии ближе к началу, затем же ряд моментов в сценах безумия); при этом песни, звучавшие и ранее, он исполняет без таких шуток, похоже на Наумова - что, по-моему, правильно, ведь эти песни достаточно серьезны, несмотря на текст.

Лизандр околдованный - отдельный образ; яростный, быстрый, хриплый, выкрикивающий фразы, которые явно сам плохо понимает, более громким, мужественным, чем в обычном состоянии, голосом... Да, этот подобраз достаточно мал, но запоминается он (с одного просмотра) не хуже, чем у Наумова.

В финале же зритель вновь видит спокойного Лизандра из начала; разве что с несколько большим количеством иронии.

Еще хочется отметить то, что Гришин умеет играть не только голосом; так, один из лучших моментов в роли - то, как Лизандр пытается остановить Гермию, не дать той рассказать Елене их планы (при этом он пользуется исключительно жестами).

Роль Лизандра - одна из лучших ролей Гришина среди тех, которые я успел увидеть...

Жанна Чирва (Елена) , по-моему, развивает образ, созданный Ириной Сушиной ; думаю, это правильное решение - Елена и должна быть такой...

Меж тем про игру Сушиной я ранее не написал, что ее героиня - все-таки не просто какой-то объект, а женщина с разнообразными чувствами (оскорбленная в самом начале, обиженная во время разговора с Гермией, решительная после этого разговора, радостная и решительная в первых сценах с Деметрием, печальная, когда тот ее отвергает, усталая во время бесед с безумцем-Лизандром, отчаявшаяся во время безумного хоровода, счастливая - в финале).

Впрочем, у Чирвы мы видим именно развитие образа, не копирование, ее Елена в ряде случаев (первое появление, разговор с Гермией, конечно, сцена безумного хоровода (здесь ей уже понятно - никого ни в чем не убедишь), в ряде небольших фраз) более эмоциональна, в ряде случаев (в сценке после разговора с Гермией, в первых сценах с Деметрием в лесу, в сценах разговора с заколдованными Лизандром (которого Елена пытается убедить вернуться к Гермии), опять же, в ряде фраз, при последнем появлении) - напротив, спокойнее, увереннее в себе; кроме того, в первых лесных разговорах с Деметрием порой слышится ироническая насмешливость, то, что называется "смешинка в голосе", а убеждает его "поспать и отдохнуть" Елена с твердой уверенностью в своей правоте (что резко контрастирует с яростью Деметрия) - и тут же обиженно (ее героиня определенно задета) отвечает "Да как ты мог подумать...!" на его обвинение в том, что она для этого-то его и затащила в лес.

Конечно, есть и точное копирование интонаций, что ж, по-другому никак не сыграешь (такова, скажем, сцена уразумливания околдованного Лизандра).

Кроме того, нельзя не заметить, что Чирва с ее звонким голосом хорошо смотрится в песенных сценах (а Елена поет не так и мало)...

Есть в игре Чирвы один недочет, несколько портящий впечатление от роли, делающий интересно, в общем-то, произнесенные фразы не слишком запоминающимися - актриса пока не очень умеет обращаться со стихотворным ритмом, порой она неправильно произносит шекспировский текст, разрывая фразу совсем не в том месте и смазывая в остальном удачную интонацию... Что ж, уверен, со временем это уйдет, и тогда эта Елена станет удачна, как роль Сушиной.

Да и потом - не только на Юго-Западе встречаются такие проблемы; к примеру, в одном крупном театре я видел, как "рвал ритм" один убеленный сединами киноактер. выбранный на главную роль в "Антонии и Клеопатре".

Теперь - что нового я заметил в игре актеров, игравших и ранее.

Алексей Ванин (Тезей) по-прежнему простоват, грубоват, однако порой появляется у него и некоторая задумчивость (или, вернее, раздумчивость - это не совсем одно и то же; его размышления неторопливы, в отличие от других моментов роли), а еще он голоден, "подъедает" то одну ягоду с костюма, то другую (один раз актер замечательно изображает, что попалась горькая), ближе к финалу и вовсе пару раз заводя разговор о еде.

Теперь бы про cыгранную Ириной Бочоришвили Ипполиту я бы не сказал, что она только сильна и напориста... Это проявляется ближе к финалу; до того же она диковата, постоянно сопровождает действие странноватыми комментариями (с совершенно неподражемой интонацией) и жестами; что же до Тесея, она пытается им управлять, да безуспешно.

Роль Карины Дымонт , роль Гермии, я описал точно; единственное, что я бы сейчас добавил - после трагичных моментов (когда ее бросил Лизандр), Гермия действительно становится твердой, разговор с Деметрием порой яростен, порой презрителен, но порой эмоции подменяются забавными пародиями, и вновь становится заметна ребячиловость из начала (что правильно - иначе сцены чересчур тяжеловесны).

Я зря написал, что Александр Горшков играет мало; нет, конечно, подшучивание над его внешним видом есть, но есть и актерство; кое-что я уже упоминал, теперь упомяну то, что было упущено...

Это блистательное пародирование хриплых кинозлодеев во время разговора с Гермией, яростность, горячность Деметрия после этого разговора (соответствующие его фразе "Ух, Гермия, как разогрела мою кровь!"), наконец, блистательное изображение околдованного - в образе заколдованного Деметрия есть что-то женское, плавное, контрастирующее с мужественным, резким Лизандром.

Что до остальных, то задний план по-прежнему убедителен, несмотря на появление новых актеров-фавнов (впрочем, не ушли и старые; и Михаил Докин неожиданно появился в одной из ролей)...

Заключение.

"Сон в летнюю ночь" по-прежнему блистателен; кто его не видел, посмотрите обязательно! Да и тем, кто видел, стоит изредка пересматривать - все-таки этот спектакль меняется, даже за два года многое было переделано, а уж за шесть с лишним (с рождения) - тем более...